И гараманты водят караваны сутки напролет, доставляя соль черным на карты для варкрафт башни.

Зухос не понукал своего крепкого ослика, тот и сам знал, как ему шагать. Все равно, бегом пустыню не одолеешь сгоришь, спалишь легкие.

Пустыня покоряется терпеливому Древний тракт вился меж двух крутых обрывов красного камня, изборожденного черными проминами и трещинами, из которых, как из дырявого мешка, просыпались груды крупного щебня, блестящего на карты для варкрафт башни и словно покрытого черным и коричневым лаком. Хотели устроить водопой, лишь карты для варкрафт башни полосатой горы Сетха, но жажда оказалась сильнее воли людской, даже переразвитой лемы Зухоса четверть запасов воды опростали на полпути до горы Осквернитель священной барки ехал, обмотав голову покрывалом и не открывая глаз песок слепил, как миллионы крошечных карты для варкрафт башни, выжигая зрачки и опаляя щеки. Раскаленный пыльный воздух, чудилось, иссушал легкие, обращая их в хрупкие пленочки.

Дохнешь и пленочки осыпятся чешуйками  Море, господин! Пустынный берег, изобилуя песчаными кочками, был безрадостен и гол, редко редко одинокие акации раскладывали свои зонты. А до самого туманного карты для варкрафт башни плескались лазурные волны, только в прибрежной полосе, отороченной по морю белопенной каймою рифов, вода наливалась изумрудом и была гладкая как полированный камень. На скалистых выступах рифов, у самой полосы прибоя, галдели чайки и бакланы с пеликанами, словно споря из за пойманной рыбы.