На западный берег с дарами покойным, на восточный с пустыми руками, но с покоем в душе. По реке плыло множество судов иму, сехери, барит, даже боевая трирема прошла под высокой аркой моста, опертой на пару барок, поставленных на мертвый якорь. А те, у кого не было своих посудин, плавали на плотах по вздувшейся игры для веселых стартов и прямо по залитым водой полям, обходя ненадежные дороги дамбы, подмытые волнами. Зухос проводил глазами изящную ладью в форме лебедя с резной человеческой головой. Ладья была до бортов нагружена снедью кормчий правил, а торгаш на носу распродавал фрукты, овощи, сыр, лепешки, вино.

Прогулочные иму то и дело подплывали к нему и отоваривались. Провизию волокли и по берегу гнали целые стада бычков двухлеток и телят, вели газелей и игры для веселых стартов, несли плетеные клетки с гусями, журавлями и утками, корзины с фруктами, носилки с сырами и грудами дымящихся, свежайших лепешек. Скотину забивали тут же, на берегу, шустро разделывали на порционные куски и передавали поварам, копошившимся у открытых очагов, под навесами на тонких колоннах. Пил, закусывал, орал, пел, молился и опять тянулся к кувшинчику с темным абидосским.

Голые музыкантши трясли систрами изогнутыми игры для веселых стартов полосами, в которых закреплялись стержни, издававшие звон. Наверху, на закруглениях, систры несли игры стартов веселых для кошек с человеческими лицами, а ниже стержней сразу два лика, Изиды и Нефтиды.